История Евгения Гвоздева переворачивает все устоявшиеся представления о яхтинге как таковом. Все рассуждения о непреодолимой силе стихии, о бескрайних просторах морей и океанов и о таящихся за горизонтом опасностях, поджидающих мореходов, блекнут после изучения его грандиозных маршрутов и ничтожности средств для этого затраченных. По всем канонам, на швертботе класса «микро» (длина 5.5 метров), на котором он совершил свое первое кругосветное путешествие, ему нельзя было выходить в открытое море вообще.
Это примитивная яхта прибрежного плавания, предназначенная для непродолжительных прогулок выходного дня, с мореходностью до четырех баллов по шкале Бофорта. К тому же она не рассчитана на управление одним человеком, и от рождения низкого качества, а построена в… Казахстане. На ней нет места для запасов воды, продовольствия и другого снабжения, нужного для длительных переходов в открытом море. Короче говоря, яхта его ни на какое серьезное плавание не годилась.
А сам мореплаватель? В июле 1992 года, когда он отправился в сторону Средиземного моря, ему было уже 58 лет. Да, он окончил мореходное училище и плавал 35 лет, но не штурманом, а механиком по Каспийскому морю, которое на самом деле является большим озером. В открытом море он никогда раньше не был. Даже национальность у него вполне сухопутная — белорус. Никаких языков кроме русского он само собой не знал (белорусский не в счет).
Подготовка Евгения Гвоздева к первому кругосветному путешествию.
Идея отправиться в одиночку в первое кругосветное путешествие, куда подальше от унылой советской действительности пришла Евгению Гвоздеву еще в застойные годы во время долгих вахт, проведенных в машинном помещении каспийского сейнера. О том, как он добивался получения заграничного паспорта, среди яхтсменов ходят легенды. Начав писать письма во все инстанции, наш герой быстро продвигался вверх по чиновничьей пирамиде. Большинство адресатов даже не утруждались ему отвечать. Особенно хорошо удавалась у Евгения Гвоздева переписка с Генеральными секретарями ЦК КПСС: как только напишет — через пару месяцев по телевизору покажут похороны на Красной площади. Когда друзья Евгения Гвоздева хотели пошутить, они обращались к нему с просьбой: «Написал бы ты, Евгений Александрович, в Кремль…»
Свою яхту и название фирмы, которая их производила, он увидел по телевизору в шоу «Поле чудес», где она была выставлена одним из призов. Заболев мыслью о первом кругосветном путешествии, пенсионер отправился из Махачкалы на казахский берег Каспия в город Актау и за полгода унижений вымолил «опытный образец» для рекламного похода и участия в… «Кубке Колумба» раз это в Америке, так вот тебе от спонсора трудовой контракт на три года, должность испытателя и еще денег на дорожку — сто долларов США и ни в чем себе не отказывай. Еще продуктов ему собрали и втиснули внутрь этого чуда отечественного яхтостроения месяца на три. Продукты пенсионер съел сам, но не в море, а в пятимесячном ожидании разрешения на выход в Новороссийске. Деньгами же воспользовались албанские пограничники, отобравшие их при досмотре. В албанские воды его занесло штормом, к тому же и карты у него не было.
На что надеялся этот немолодой человек, отправляясь в свое первое кругосветное путешествие на абсолютно неприспособленной для этой цели яхте? Какие мысли руководили его поступками? Это нам неизвестно, но факт, что он сумел за четыре года и две недели обойти земной шар, пройдя со средней скоростью два узла (вдвое медленней, чем передвигается пешеход) три бескрайних океана — Тихий, Индийский и Атлантический. И при этом у него не было вспомогательного двигателя, рации, автопилота, плиты и еще много чего не было. Зато был заветный «паспорт моряка», который новые российские власти выдали яхтсмену после года борьбы. Этот документ не только помог Евгению Гвоздеву пересечь границу в нужную ему сторону: в дальнейшем Гвоздев путешествовал без денег и без виз.
Начало первого кругосветного путешествия.
Начало первого кругосветного путешествия.Из-за проволочки с оформлением отхода Евгений Гвоздев вышел в первое кругосветное путешествие зимой. 15 декабря 1992 года «Лена» покинула Цемесскую бухту. Согласно требованиям пограничников в кругосветку нужно было идти вдоль «нашего берега» а значит в обратную сторону от Босфора. Два самых холодных месяца Гвоздев, у которого не было никакой возможности греться на своем «микрике» шел вдоль берегов Украины. Мы готовы утверждать, что это уже был экстремальный яхтинг, Все-таки добралась «Лена» до Одессы, где на ней уже пришлось чинить руль. Этот руль отваливался на чуде казахского яхтостроения постоянно. Впрочем, так оно и должно было быть — он был закреплен на петлях сделанных из алюминия, бронзы и стали. В морской воде худшего сочетания не придумаешь — больше похоже на аккумулятор, чем на ответственные детали крепления руля. Подвесив злополучный руль на канатах, с первыми лучами весеннего солнца капитан «Лены» сменил красный флаг на трехцветный и отправился в Черное море курсом на Босфор в первое кругосветное путешествие. С тех пор мы, на протяжении десяти лет с неослабевающим интересом наблюдали за его передвижениями в Мировом океане.
Надо сказать, что кроме семьи и друзей больше никому до героя-пенсионера и его яхты на Родине дела не было. Прессу подобные события совершенно не интересовали. Единственным изданием, благодаря которому сохранилась информация об этом беспримерном походе, был махачкалинский еженедельник «Новое дело». Главный редактор этого издания Олег Санаев вначале имел весьма отдаленное отношение к поддержке одиночного плавания своего земляка: от имени редакции подарил мореходу перед отплытием несколько банок тушенки и всеволновый радиоприемник. За эту символическую плату, а также за безграничную уверенность в успешном завершении небывалого на Каспии предприятия газета получила в сотрудники на редкость добросовестного корреспондента, который, впроголодь идя в своем первом кругосветном путешествии вокруг земного шара, писал в Махачкалу письма и со встречных российских судов посылал телеграммы. В дальнейшем Олег Санаев стал одним из главных друзей и болельщиков Евгения Гвоздева. Местный еженедельник регулярно печатал интереснейший морской сериал о подвигах Евгения Гвоздева в жанре экстремального яхтинга. Благодаря стараниям этого провинциального издания мы можем узнать личные впечатления яхтсмена Гвоздева.
Позже, когда Евгений Гвоздев поймет, что выступает в роли нищего, он напишет:
«…мне пришлось стать попрошайкой международного класса и уровня, и с высоты этой своей квалификации могу уверенно сказать и посоветовать мореплавателям-одиночкам, идущим в кругосветку, что крупная яхта, конечно, комфортабельнее, зато, если идешь на маленькой и без всякой рекламы на парусах, тебе охотней «подают». Особенно если ты из России, где — всему миру известно — холодно и голодно «.
К большому сожалению, приходится признать правоту Евгения Гвоздева и торжество политики российского нищенства. Однако гордиться здесь не чем. Гордиться остается лишь самим капитаном Гвоздевым и его безграничным мужеством. Все его первое кругосветное путешествие можно охарактеризовать одним словом: «вопреки». Слишком уж мизерным был сам шанс выжить. Сам же Евгений Гвоздев видит мир по иному: это мир, похожий на единое братство добрых людей, мир полного бескорыстия, мир без препон для глобального обращения…
Помощь в первом кругосветном путешествии.
Глубокое сочувствие к своему нищенскому положению в своем первом кругосветном путешествии российский пенсионер ощущал практически повсеместно, где встречался с моряками и яхтсменами, а также просто людьми, живущими обычной человеческой жизнью. Так, осилив за 50 суток Атлантический океан,Евгений Гвоздев (потерявший четверть своего веса, а взамен приобретя цингу) очутился в Пуэрто-Рико, где внезапно ощутил себя «звездой». Дело в том, что Колумб открыл этот остров в 1493 году — на год позже Америки и получалось, что капитан «Лены» был единственным, кто прибыл на празднование 500-летия этого события. К тому же, на таких «яхтах» как была у Гвоздева, в Пуэрто-Рико даже на соседний остров не ходят, а не то, что через Атлантику. Все газеты только и писали о «сеньоре Руссо навиганте» и каждый считал за честь оказать хоть какую-то помощь, размеры которой были ограничены размерами «Лены».
Первой на борт швертбота пожаловали представители полиции. Они установили на «Лене» новенькую УКВ-радиостанцию, а к ней в комплекте солнечные батареи и аккумуляторы. Уважаемый местный врач подарил Евгению Гвоздеву новый (сшитый на заказ) российский флаг, а старый — потрепанный в переходе повесил у себя в офисе. Члены яхт-клуба в Сан-Хуане вытащили швертбот на берег и покрасили его днище необрастающей краской. Сотрудницы туристического агентства чуть не насильно отвели упирающегося пенсионера в парикмахерскую, где мастеру пришлось долго возиться, чтобы привести его в достойный вид. Понятно, что хозяин парикмахерской денег за эту работу не взял. Уважаемый на острове предприниматель учредил «Общество друзей Евгения Гвоздева» и первый положил на его счет 1000 долларов. Авторитет Евгения Гвоздева поднялся до того, что он посмел перечить медикам, утверждавшим, что в семье его благодетеля вскоре появится дочь. Восторженный отец поклялся назвать сына Евгением. Вскоре у Гвоздева появился тезка. К моменту ухода «Лены» из Пуэрто-Рико только ряды «общества друзей» уже насчитывали свыше 120 членов.
Единственным и главным на этот момент затруднениям в первом кругосветном путешествии для «сеньора Руссо навиганте » было незнание иностранных языков. Тут ему часто на выручку приходили эмигранты из бывшего СССР, а на островах Карибского моря еще и католические священники, в большинстве своем поляки. Вскоре Евгений Гвоздев овладел своеобразным англо-испанско-французским морским сленгом, который в сочетании с усиленной жестикуляцией часто выручал его в общении с представителями разных народов. Впрочем, иногда помощь приходила без слов. К примеру, на Таити, однажды под вечер в каюту «Лены» кто-то молча просунул увесистый рулон, в котором было свернуто 37 карт Тихого океана. Для яхтсмена-пенсионера это был поистине царский подарок (на две тысячи долларов), а главное, что своевременный. Сказать спасибо своему таинственному благодетелю наш герой не успел — незнакомец тут же ушел.
Так, благодаря интернациональной помощи Евгений Гвоздев поверил в дружбу и добрые взаимоотношения людей разных культур и национальностей. Вскоре эта вера подставила его под родной автомат Калашникова. После переходов Атлантического и Тихого океанов «Лене» в 1995 году предстояло пересечь еще Индийский океан и через Суэцкий канал выйти на финиш первого кругосветного путешествия к Афинам. В начале Евгений Гвоздев планировал из Австралии пойти внутренними индонезийскими водами (бережком) мимо островов Ява и Суматра и взять курс на Шри-Ланку. Однако консул Индонезии, к которому Евгений Гвоздев обратился в Новой Каледонии за визой, откровенно признал, что его страна не гарантирует безопасность яхты в местах, где пираты грабят проходящие суда, когда им вздумается. В особенности в печально известном морякам Малаккском проливе. Сопровождавшие отважного капитана в качестве переводчиц жены колониальных французов (русские женщины) взяли с Евгения Гвоздева клятву, что он пойдет через океан напрямую. Вот только не догадались они посмотреть на карту и посмотреть, куда его этот путь первого кругосветного путешествия в конечном итоге выведет.
Евгений Гвоздев в плену у пиратов.
И отправилась «Лена» вдоль Экватора к берегам республики Сомали, где с 1970 года под руководством СССР усиленно строили социализм. Правда, в 1977 году дружба прервалась и перешла в войну с Эфиопией, в которой тоже строили социализм. Война, как и дружба, закончилась, но разрухи и оружия хватило надолго. Вот к этому беспокойному берегу разбогатевшего щедротами иностранных друзей Гвоздева и прибило сильным штормом. Действия местных пиратов Гвоздев описал в письме домой:
«На следующий день я не смог выбрать якоря, шторм не утихал, и я решил его переждать. На берегу появились местные жители и, видимо, обеспокоенные моим положением, доброжелательно и гостеприимно, как мне казалось, махали руками и платками. А 5 августа утром, часиков в шесть, на рыбацкой лодке подошли к «Лене » несколько сомалийцев, и выяснив, что я один, попытались прикончить мореплавателя-одиночку.
Спас от верной смерти один араб, прикрыв от автомата. Он же уговорил меня взять паспорт и поплыть на лодке к берегу, якобы, в деревню. А здесь подошли еще 12 человек, вооруженные автоматами Калашникова и ножами. Пока я объяснял, кто я и откуда, лодка вернулась на «Лену», и российско-дагестанская территория подверглась ограблению.
Забрали деньги, двухмесячный запас продовольствия, 11 канистр из-под воды, всю одежду (даже ватные брюки 60 размера, 5 роста — ума не приложу, на кой черт они им в Африке!), медицинскую аптечку, инструменты, постельные принадлежности, паруса, якоря, навигационное оборудование, часы (4 шт.), два радиопередатчика, 4 всеволновых радиоприемника (подарки моих австралийских друзей), бинокль, четыре фотокамеры и, что очень обидно, более 2500 фотонегативов (весь поход!), портативный магнитофон и 11 кассет, на которых были все дневниковые записи…
В общем, все подчистую. О «добросовестной»работе грабителей можно судить хотя бы по тому, что они умыкнули даже мои очки, и теперь ни читать, ни писать не могу. Ключи от квартиры, и те уперли, не говоря уже о таких «ценных» сувенирах, как зубная щетка, помойное ведро и порванные, пардон, трусы, которыми я вытирал палубу…
После этого захода отвели меня в кусты, и минут 15-20 я стоял под дулом автомата. Как удалось понять, мнения разделились: восемь человек хотели сохранить мне жизнь, а шестеро — пустить в расход. Минут через 20 один вполне симпатичный малый подошел к исполнителю приговора и выдернул из его автомата рожок с патронами — просто они их экономили.
Посоветовавшись, решили меня все же отпустить. Вернули два стареньких паруса, зато два спинакера, два грота и четыре стакселя оставили себе. Отдали компас, секстан без оптической трубы, 40 литров воды, 12 кг риса, газовою плитку, пиротехнику, карту, книги и главное — дневники! Удивительно, что не тронули аккумуляторы и солнечную батарею (видимо, не врубились, что к чему), зато фонарики и батарейки к ним забрали. Если я вам скажу, что это были не люди, а шакалы, то возьму грех на душу, оскорбляя животных.
Полагаю, спасло меня только абсолютное внешнее спокойствие и отсутствие на борту какого бы то ни было оружия, кроме кухонного ножа. Будь я американцем или другой какой национальности, этого письма не было бы. Все-таки за 70 лет мы много друзьям всего надавали, особенно оружия. Так что помнят они о Союзе «.
Всю оставшуюся дорогу домой Евгений Гвоздев не мог забыть вопроса, который в Джибути ему задал вахтенный французского фрегата «Жюль Берн», куда ему пришлось обратиться за помощью. Передавая Евгению Гвоздеву объемистый пакет с продуктами, офицер спросил: «А что предприняло российское правительство и флот в ответ на ограбление Вашей яхты в Сомали?». Там, на палубе фрегата, этот вопрос вогнал в краску, потом еще пару месяцев злил, но чем ближе были родные берега, тем больше он казался ему смешным. Окончательно успокоился на этот счет Гвоздев, придя из своего первого кругосветного путешествия в 1996 году в Севастополь и сравнив молодцеватых французских моряков с дистрофичными матросами и сумрачными офицерами проржавевших кораблей-остатков Краснознаменного Черноморского флота, который Россия с Украиной все никак не могли поделить.
Позже, во время празднования 300-летия российского флота один из санкт-петербургских адмиралов снял со своего мундира и приколол на лацкан курточки Гвоздева знак капитана дальнего плавания. Мы пари не одобряем, но в данном случае беремся поспорить, что ни один из адмиралов, ни одного флота мира на подобной лодке не способен повторить маршрут нашего пенсионера.
О второй кругосветке Евгения Гвоздева в следующей статье.